пресса
Press
07/12/2010
Даниэль Кавка и музыка 20-го века в Большом Зале Филармонии
В Большом зале Санкт-Петербургской филармонии 3 декабря прошел очередной концерт, посвященный году Франции в России. Французский дирижер Даниэль Кавка представил петербуржским слушателям произведения Яниса Ксенакиса «Jonchaise», «Ночи в садах Испании» Мануэля Де Фальи для фортепиано с оркестром, где партию фортепиано исполнила Полина Осетинская, а также музыку из балета Флорана Шмитта (Florent Schmitt) «Трагедия Саломеи». Концерт получился весьма контрастным, разноплановым и неоднозначным.
Построенный в хронологическом порядке убывания концерт продемонстрировал публике погружение в глубь ХХ века. От самых смелых экспериментов со звуком в середине 1970-х – назад, в ретроспекции к тому, с чего все начиналось на заре ушедшего века.
Первым прозвучало произведение Яниса Ксенакиса «Jonchaise» («Тростниковые заросли»), написанное им в 1977 году. Ксенакис родился в Румынии в греческой семье, обучался по технической специальности в Афинах. После войны эмигрировал во Францию. Как известно, в своей музыке Ксенакис пытался «выразить интеллект с помощью звука». Его интересовала связь европейской музыки с попытками объяснить ее посредством разума, идущими от Пифагора и Платона. Близость идей античных мыслителей он объяснял своим греческим происхождением, а рациональность восприятия всего сущего, идущую из глубины веков, – своей генетической особенностью. Ксенакиса, архитектора по профессии, занимал вопрос: можно ли конструировать звуковые сущности, наделенные максимальной определенностью и продолжительностью, и как это сделать?
Впервые связь между струнным глиссандо и его графическим изображением в виде линии он воплотил в своем произведении «Матастасис», написанном в 1953-54 годах. В нём восходящие и нисходящие единообразные глиссандо с неизменной скоростью рисовали звуком геометрическую картину, тем самым конструировав сеть сходящихся, расходящихся, параллельных и прочих конфигураций прямых линий. Из этого получалось множество форм, множество типов звукового пространства, длящегося варьирования.
«Тростниковые заросли» – яркий пример структурного подхода к музыке. Написанные в сонорной технике, они построены по тому же принципу, что и «Матастасис». Здесь оркестровые глиссандо не только единообразные линии, они обретают еще и характерные для растений рост и ветвление. Если добавить видеоряд, графически демонстрирующий направление линий глиссандо у разных инструментов, то слушатели смогли бы увидеть изображение тростника – то спокойного, то колышущегося на ветру.
Безусловно, такие опыты, объединяющие звук и математику, увлекающие своей концептуальностью и мнимой прогрессивностью не только Яниса Ксенакиса, но и других видных представителей авангардных течений середины ХХ века, – таких как Карлхайнц Штокхаузен и Пьер Булез, сейчас изжили себя и лежат вне поля зрения композиторов века нынешнего. Все-таки в музыке главное – красота звучания, а не логические построения и рациональность концепции, делающие ее сложным испытанием для уха воспринимающего.
Прозвучавшие далее «Ночи в садах Испании» Мануэля Де Фальи для фортепиано с оркестром названы им самим «симфоническими впечатлениями». Это произведение впервые представлено публике в 1916 году в Мадриде. До его создания автор несколько лет провел в Париже, где общался с Клодом Дебюсси, Морисом Равелем, познакомился со Стравинским и Дягилевым. Влияние Дебюсси отчетливо слышно в «Ночах в садах Испании», где нежнейших импрессионистический колорит в сочетании с андалусскими мотивами обрисовывает благостное состояние души и изумительные красоты природы Испании.
Великолепное, мастерское исполнение Полины Осетинской отличалось тончайшим воплощением нюансов и красок произведения Де Фальи. Пианистка поражает своим умением разговаривать звуками рояля, неся тем самым слушателям гораздо больше, чем просто музыку. Местами было жаль, что оркестр не всегда поддерживал ее пиано и перекрывал звучание рояля.
Во втором отделении прозвучала музыка из балета Флорана Шмита «Трагедия Саломеи», поставленного в 1907 году в Гранд-Опера. Единственный из трех представленных на концерте композиторов француз по рождению. Он учился у Жюля Массне и Габриэля Форе, и считалось, что произведения Шмита предвосхитили находки Игоря Стравинского, с которым они впоследствии были дружны.
Балет «Трагедия Саломеи» писался практически одновременно с «Саломеей» Рихарда Штрауса. С одной стороны, это интерес к библейскому эпизоду смерти Иоанна Крестителя, а с другой – к психологической драме в стихах Оскара Уальда «Саломея». В разнообразных танцах жемчугов, павлина, змей, стали, серебра, страха, автор раскрывает слушателю своё видение этой известной трагической истории.
В заключение несколько слов о дирижере. Даниэль Кавка учился Лионской национальной академии, занимался композицией у Дьёрда Лигети (György Sándor Ligeti) и Эллиота Картера (Elliott Cook Carter). Считается одним из лучших интерпретаторов музыки ХХ века. Он сотрудничает с коллективами по всему миру, выступает на различных фестивалях классической музыки. Является музыкальным руководителем ансамбля Orchestral Comtemporain. Неоднократно приезжал в Россию, хорошо известен обеих столицах, гастролировал по Сибири.
Источник Classica.Fm.
Построенный в хронологическом порядке убывания концерт продемонстрировал публике погружение в глубь ХХ века. От самых смелых экспериментов со звуком в середине 1970-х – назад, в ретроспекции к тому, с чего все начиналось на заре ушедшего века.
Первым прозвучало произведение Яниса Ксенакиса «Jonchaise» («Тростниковые заросли»), написанное им в 1977 году. Ксенакис родился в Румынии в греческой семье, обучался по технической специальности в Афинах. После войны эмигрировал во Францию. Как известно, в своей музыке Ксенакис пытался «выразить интеллект с помощью звука». Его интересовала связь европейской музыки с попытками объяснить ее посредством разума, идущими от Пифагора и Платона. Близость идей античных мыслителей он объяснял своим греческим происхождением, а рациональность восприятия всего сущего, идущую из глубины веков, – своей генетической особенностью. Ксенакиса, архитектора по профессии, занимал вопрос: можно ли конструировать звуковые сущности, наделенные максимальной определенностью и продолжительностью, и как это сделать?
Впервые связь между струнным глиссандо и его графическим изображением в виде линии он воплотил в своем произведении «Матастасис», написанном в 1953-54 годах. В нём восходящие и нисходящие единообразные глиссандо с неизменной скоростью рисовали звуком геометрическую картину, тем самым конструировав сеть сходящихся, расходящихся, параллельных и прочих конфигураций прямых линий. Из этого получалось множество форм, множество типов звукового пространства, длящегося варьирования.
«Тростниковые заросли» – яркий пример структурного подхода к музыке. Написанные в сонорной технике, они построены по тому же принципу, что и «Матастасис». Здесь оркестровые глиссандо не только единообразные линии, они обретают еще и характерные для растений рост и ветвление. Если добавить видеоряд, графически демонстрирующий направление линий глиссандо у разных инструментов, то слушатели смогли бы увидеть изображение тростника – то спокойного, то колышущегося на ветру.
Безусловно, такие опыты, объединяющие звук и математику, увлекающие своей концептуальностью и мнимой прогрессивностью не только Яниса Ксенакиса, но и других видных представителей авангардных течений середины ХХ века, – таких как Карлхайнц Штокхаузен и Пьер Булез, сейчас изжили себя и лежат вне поля зрения композиторов века нынешнего. Все-таки в музыке главное – красота звучания, а не логические построения и рациональность концепции, делающие ее сложным испытанием для уха воспринимающего.
Прозвучавшие далее «Ночи в садах Испании» Мануэля Де Фальи для фортепиано с оркестром названы им самим «симфоническими впечатлениями». Это произведение впервые представлено публике в 1916 году в Мадриде. До его создания автор несколько лет провел в Париже, где общался с Клодом Дебюсси, Морисом Равелем, познакомился со Стравинским и Дягилевым. Влияние Дебюсси отчетливо слышно в «Ночах в садах Испании», где нежнейших импрессионистический колорит в сочетании с андалусскими мотивами обрисовывает благостное состояние души и изумительные красоты природы Испании.
Великолепное, мастерское исполнение Полины Осетинской отличалось тончайшим воплощением нюансов и красок произведения Де Фальи. Пианистка поражает своим умением разговаривать звуками рояля, неся тем самым слушателям гораздо больше, чем просто музыку. Местами было жаль, что оркестр не всегда поддерживал ее пиано и перекрывал звучание рояля.
Во втором отделении прозвучала музыка из балета Флорана Шмита «Трагедия Саломеи», поставленного в 1907 году в Гранд-Опера. Единственный из трех представленных на концерте композиторов француз по рождению. Он учился у Жюля Массне и Габриэля Форе, и считалось, что произведения Шмита предвосхитили находки Игоря Стравинского, с которым они впоследствии были дружны.
Балет «Трагедия Саломеи» писался практически одновременно с «Саломеей» Рихарда Штрауса. С одной стороны, это интерес к библейскому эпизоду смерти Иоанна Крестителя, а с другой – к психологической драме в стихах Оскара Уальда «Саломея». В разнообразных танцах жемчугов, павлина, змей, стали, серебра, страха, автор раскрывает слушателю своё видение этой известной трагической истории.
В заключение несколько слов о дирижере. Даниэль Кавка учился Лионской национальной академии, занимался композицией у Дьёрда Лигети (György Sándor Ligeti) и Эллиота Картера (Elliott Cook Carter). Считается одним из лучших интерпретаторов музыки ХХ века. Он сотрудничает с коллективами по всему миру, выступает на различных фестивалях классической музыки. Является музыкальным руководителем ансамбля Orchestral Comtemporain. Неоднократно приезжал в Россию, хорошо известен обеих столицах, гастролировал по Сибири.
Источник Classica.Fm.